Представление в парламенте пенсионной реформы опять отложено.
Более того, ее предполагаемый «отец» вице-премьер – министр соцполитики Сергей Тигипко не пришел на плановую встречу с предполагаемой «матерью» Верховной Радой. Вряд ли это случайно.
Одно можно констатировать с абсолютной уверенностью: если в годы советского застоя признаком близкой опалы и ухода с политической арены было поручение поруководить агропромышленным комплексом, то сегодня сфера, где ломаются карьеры и репутации, – социальная.
Задачка «поди туда, незнаю куда, принеси то, незнаю что» явно рассчитана на то, что посылаемый в приступе ответной нежности рано или поздно скажет «а пошли вы все», и примет разумное и вымогаемое у него решение уйти из политики.
Впрочем, как мы уже могли убедиться, есть Тигипко в правительстве, или нет его – разница невелика.
Степень свободы инициативы любого из членов Кабинета министров ограничивается его правом еще «глубже», еще «последовательнее», еще «настойчивее» работать по претворению в жизнь программ президента. В двух словах: «тщательнЕе, товарищи!»
Поэтому - несколько соображений по поводу будущих смотрин пенсионной реформы.
Некие действия, направленные на изменение существующего положения в пенсионной сфере, можно будет назвать реформой только и исключительно при нескольких условиях.
Создать что-либо новое можно только реально, на деле распрощавшись со старым, подведя итоги, оценив и поставив точку. Поэтому, если кто-то хочет полностью изменить пенсионное законодательство и принципы пенсионной системы, первейшим и важнейшим шагом является подведение итогов предыдущего этапа полностью и окончательно – по взаимоотношениям Пенсионного фонда (а реально – государства в целом) с каждым пенсионером, с каждым работающим или временно незанятым, имевшим какие-либо взаимоотношения с ПФ на протяжении всей своей жизни.
Должен быть подготовлен и реально исчислен ликвидационный баланс пенсионой системы в ее нынешнем виде.
Только когда каждый пенсионер, работающий или временно незанятый (но проработавший хотя бы месяц) человек, с заработка которого были уплачены начисления в ПФ, получит на руки документ о том, сколько именно должна ему наша пенсионная система (вновь таки читай – наше государство), только тогда можно будет перейти к архитектуре новой пенсионной системы.
При этом индивидуальный расчет:
- должен быть составлен строго на основании законодательства действовавшего на тот период, когда формировались пенсионные отчисления, учитывать все изменения,
- должен скорректировать незаконные ограничения, устанавливавшие при рассчете начисления и выплате пенсий подзаконными актами,
- этот документ должен быть подписан обоими сторонами,
- любой участник пенсионной системы должен иметь право в судебном порядке оспорить подведенный ПФ баланс взаимоотношений на некую конкретную дату, которая будет определена как дата завершения действия сегодняшнего действующего пенсионного законодательства.
Без подведения подобного итога по каждому человеку персонально и исчисления суммы реальных обязательств ПФ Украины и всего государства перед всеми пенсионерами и участниками фонда какие-либо дальнейшие действия бессмысленны, абсурдны, если не откровенно преступны. Тащить за собой в завтра, в новую белую и пушистую пенсионную систему долг, размеров которого никто не знает, и который в будущем будет предметом тысяч, если не миллионов исков в судах, - безумие, граничащее с самоубийством.
Если уже сегодня некоторые юристы думают о том, как не выполнять решение Европейского суда в части начисления пенсий и надбавок, предусмотренных законодательством, и предлагают еще одну цирковую задачу для Конституционного суда - признать неконституционным собственное же решение о неконституционности установления законом о бюджете ограничений в выплате законных надбавок и льгот, то это, конечно, может стать еще одним гвоздем в гроб отечественного конституционализма. Но нельзя не думать о том, что в этом деревянном ящике может оказаться не только конституционное право, но и основы правопорядка в стране.
Только зная до копейки по суммам и до дня по срокам обязательства ПФ (точнее государства) по уже сложившимся и прерываемым взаимоотношениям в рамках сегодняшнего пенсионного законодательства, государство сможет выстроить какую-то внятную и реальную политику (какую именно – не будем забегать вперед) в пенсионном вопросе.
Только зная сколько и когда ему уже должно государства за участие в действующей пенсионной системе, гражданин, пенсионер, рабочий или безработный может (может, но еще далеко не обязан) принять как факт завершение действия сегодняшнего пенсионного законодательства и согласиться (или не согласиться) с будущей пенсионной системой.
Но абсолютно понятно – государство, которое не знает сколько, кому и когда должно уплатить по старым долгам, не сможет ничего сделать по новым.
Совершенно очевидно, что люди, с которыми не только не рассчитались по старым долгам, но и даже не посчитали их, никогда не поверят государству, которое не справилось со своими обязательствами и пытается отказаться от них, смешав фигуры на шахматной доске и провозгласив «китайскую ничью».
Пенсионный фонд – банкрот, и нечего маскировать это реформами, висящими в воздухе и не опирающимися на реальный ликвидационный баланс. Каждый из нас, платя сам или опосредованно через работодателя сборы в ПФ, должен ясно знать – эти деньги ПФ не собирает и не бережет для нас. Этими деньгами затыкаются дыры предыдущих периодов – ими платят пенсии сегодняшним пенсионерам, чьи пенсионные взносы уже давным давно проедены. Никаких реальных перспектив, надежд на то, что уплачиваемые сегодня взносы когда-нибудь вернутся в виде пенсий, нету. Физически этих денег или иных активов сегодня нет ни в фонде, ни у государства. Позволить безнаказанно списать на реформу как на войну, на МВФ как на стихию все те взносы, которые уже уплачены каждым работающим – это преступление, за которое неминуема политическая ответственность.
Иное дело, что ПФ, сгоряча названным именно так, никогда и не был-то фондом как финансовым учреждением, никогда не имел самостоятельности в распоряжении накопленными средствами, в определении и проведении своей политики. Это была и есть гигантская счетная контора, имевшая не партнерские, а административные отношения с пенсионерами и участниками фонда, послушно выполнявшая противозаконные требования и методики, направленные на обжуливание людей, экономию на них от имени государства.
Сегодня никто не верит в справедливость существующей пенсионной системы и даже в обычную, уже не говорю порядочность, просто законность многих действий его сотрудников - от пишущих инструкции методики и методички до самых конечных исполнителей, понимающих, что именно они творят, но зависимых от системы, и работающим на выполнение экономных решений начальства, а не исполнения закона. Если банкротство и ликвидация ПФ пройдут под маркой очередного улушения его деятельности и забвения долгов – на будущей пенсионной реформе и социальном мире, не говоря уже о партнерстве, стоит забыть.
На сегодня – достаточно. Судя по всему, реформу внесут в сессионный зал еще не завтра, поэтому у нас впереди есть возможность высказать еще несколько принципиальных соображений по этому вопросу. Может быть не столь прямо лежащих на поверхности и не прямо и сейчас взрывоопасных, но от этого не менее серьезных.
